Публикация в газете "Профсоюзный курьер"
Судьба
Днем – завод, вечером – сцена
Звезда пермской оперетты талантлива во всем
Теперь мне почему-то кажется, что с Марией Ефимовной Сенченко судьба меня должна была свести обязательно. Поздно или рано, но мы бы познакомились.
Хотя вниманием прессы моя собеседница и так не обделена. Еще бы – большая цветная фотография Маши Гаевой, тогда студентки Уральского политехнического института и участницы хореографического ансамбля, в далеком 1953 году уже появилась на глянцевых страницах журнала «Советский Союз». Было в те времена такое издание, рассчитанное во многом на зарубежную аудиторию и пропагандирующее достижения нашей страны в самых разных областях науки, культуры, искусства.
Результатом той публикации стал целый чемодан писем, пришедших изо всех уголков Союза и даже из Польши и Германии. Писали в основном солдаты и молодые офицеры…
Из своего довоенного детства Мария Ефимовна помнит, как отец в праздники играл на гармони, а вся большая семья (у отца было пять сестер) на несколько голосов пела песни. Детям за взрослым столом сидеть не полагалось, но и во дворе было слышно: «Хасбулат удалой, бедна сакля твоя…» А самый звонкий, самый высокий голос был у мамы…
В 1940 году в родном Нижнем Тагиле 7-летняя Маша записалась в хореографическую студию. Мама, родом из крестьянской семьи, не очень одобряла, считала это баловством, а отец во всем поощрял свою любимицу. Дочка-то единственная, остальные – сыновья.
…В 1942 году, в возрасте 45 лет, имея пятерых детей, отец был призван в армию. Семья получила с фронта единственное письмо о том, что их часть собираются перебросить в район Сталинграда. Больше вестей не было. От начала и до конца прошел войну старший брат. А Маша, как и все девочки-подростки в тыловых городах и поселках, помогала ухаживать за ранеными в госпитале, под который была переоборудована школа. А еще, конечно, участвовала в концертах для раненых – танцевала, пела.
Этот природный талант оценила учительница английского языка, сразу после войны приехавшая в Нижний Тагил из Свердловска.
– Тебе Маша, обязательно надо поступать или в консерваторию, или в театральный, - убеждала она.
А муж той учительницы был инженером-металлургом, убежденным, что ничего лучше этой профессии на свете не существует.
И Мария решила, что поступит именно на металловедение. Важным аргументом было то, что стипендия на факультете была выше. На помощь из дому рассчитывать не приходилось, а танцевать можно и в художественной самодеятельности.
Самодеятельность УПИ гремела на всю страну. Были выступления в Москве в Колонном зале Дома Союзов, были поездки с концертной бригадой на целину. В этих поездках Мария и познакомилась с будущим архитектором Игорем Сенченко. Он приехал учиться в Свердловск из Перми, хотя на Урал вместе с семьей был в войну эвакуирован из Ленинграда.
На распределении, уже ожидая ребенка, Мария сказала, что поедет по месту жительства мужа. И тогда ей предложили: а не хотите ли на завод № 10? Тогда, в 1956-м, все пермские заводы были еще номерными. Этот принадлежал заводу имени Дзержинского.
В Пермь Мария Ефимовна приехала уже с дочкой Леной на руках, а на завод была принята начальником бюро технического контроля (БТК) термического цеха.
- Я, конечно, была в шоке от такой должности, - вспоминает свое тогдашнее состояние Мария Ефимовна.
- Почему?
- Ну, как же, это же такая ответственность – технический контроль в термическом цехе. Это же основа основ, с него все начинается. Но в цехе начальником БТК был отличный специалист-практик, он всю работу знал досконально. Я первое время за ним буквально «хвостиком» ходила. Он не отказывал ни в советах, ни в помощи. И вообще, очень хорошие люди мне на жизненном пути встречались: и рабочие, и начальник цеха, про главного металлурга я и не говорю…
На заводе Мария тогда была единственной выпускницей УПИ, и хотя со временем на производство пришло немало молодых специалистов после окончания Пермского политехнического, Свердловская школа металловедения давала себя знать, потому и шло успешное продвижение по служебной лестнице – замначальника центральной заводской лаборатории (ЦЗЛ), начальник ЦЗЛ, заместитель главного металлурга.
Работа серьезная, тут не до танцев. Впрочем, нет. Танцы Мария Сенченко отмела совсем по другой причине. Просто, родив дочь, она, как и все женщины, слегка располнела и посчитала, что о танцах теперь не может быть и речи. Но сцена звала и манила.
- А почему бы тебе не петь? – предложила свекровь. – Голос у тебя есть, а в Доме учителя существует замечательная вокальная студия.
В Дом учителя Мария пришла вместе с мужем, который пел со студенческой скамьи. Репертуар их семейного дуэта был разнообразен и обширен. И все-таки, наверное, чего-то не хватало.
В 1962 году Мария Сенченко пришла во Дворец имени Свердлова в народный театр оперетты. О, оперетта, чудесное искусство, которое привлекает зрителей своей легкостью и искрометностью! Но от артиста оперетта требует умения не только петь, но и танцевать, вести диалог. Именно здесь проявился в полной мере актерский талант Марии Сенченко. Любаша в «Севастопольском вальсе», Чанита в «Поцелуе Чаниты», Мэри в «Девушке с голубыми глазами», роли в «Свадьбе в Малиновке». Каждый новый спектакль становился событием в театральной жизни города. А еще гастроли, концерты… В середине 60-х Мария Сенченко представляла Пермскую область в Москве на ВДНХ на декаде самодеятельного искусства.
Поскольку пермская самодеятельная оперетта базировалась в ДК имени Свердлова, большинство артистов работали на заводе имени Свердлова, имели определенные «поблажки»: директор завода Михаил Иванович Субботин очень любил оперетту. Марии Ефимовне тоже предлагали перейти на «свердловский».
- Но меня ведь там не воспримут серьезно, - посчитала Сенченко. – А я не хочу, чтобы ко мне относились как к той, которая там «поет и танцует».
Так и проработала Мария Ефимовна Сенченко всю жизнь на заводе имени Дзержинского – 32 года. На пенсию уходила из того же термического цеха, с которого началась ее заводская биография, правда, цех к тому времени изменился, вырос в несколько раз.
Уже много лет прошло, но бывшие работники термички поддерживают связь друг с другом, вместе отмечают дни рождения и посещают могилы тех, кто уже ушел из жизни.
- Это у вас так совет ветеранов работает? – интересуюсь я.
- Да нет, - отвечает Мария Ефимовна, - это все бывшие цеховые. А организовывает нас председатель цехкома профсоюза Надежда Владимировна Вдовина.
Так что завод, как и прежде, не отпускает. Очень долго не отпускала и сцена. Вполне можно сказать, что профессионально Мария Ефимовна выступала до 75 лет! Слушая ее пение, в том числе и записи на радио, никто не верил, что она – по сути дела самоучка, даже нотной грамоты не учила. Но был прекрасный голос и душа, которую Мария Сенченко вкладывала в каждое произведение.
Впрочем, почему был. Она и сейчас может прекрасно исполнить любую арию из своего богатейшего репертуара. Не случайно в 2005 году в конкурсе-фестивале «Женщины Перми» ей было присвоено звание «Примадонна». А в 2013-м в еще одном городском конкурсе Мария Ефимовна получила титул «Супербабушка». И это звание она тоже носит по праву. Ведь у нее три внучки и уже пять правнуков.
- Я счастлива своей семьей, - говорит Мария Ефимовна, - столько внимания и заботы я получаю ото всех.
…Маленькая уютная квартирка Марии Ефимовны Сенченко дышит театром. Альбомы с десятками газетных вырезок и фотографий со сценами из спектаклей, портреты советских актеров и актрис, а на стенах – масса вышивок, выполненных руками хозяйки. Больше всего мне понравилась одна работа. На ней девушка в ярко-красной балетной пачке и карнавальной полумаске – настоящая героиня какой-нибудь оперетты.
Видя мое восхищение, хозяйка заметила:
- У меня сохранилась схема этой вышивки, я ее вам подарю.
Так что, возможно, со временем и я смогу вышить эту точеную фигурку в красном театральном костюме, которая для меня всегда будет олицетворять пермскую оперетту, о которой я узнала так много интересного, благодаря знакомству с Марией Ефимовной Сенченко. Спасибо ей за это.
Елена КЕРЖЕНЦЕВА
Фото автора
 |
